«Ya» бывают разные
Моя мама хотела подарить 6-летнему внуку детскую шведскую стенку. Мой зять… бывший зять… муж моей погибшей сестры заявил, что им её не куда ставить.
Это было позавчера вечером, во мне было полбутылки Фиерры, и казалось мне, что идея мамы была не так уж и плоха. Я ему и позвонила. Но, ять, я забыла, что зять мой бывший, ещё тот… Нет, он не то что бы плохой, он любит сына, о дочери от первого брака заботится. Но… Есть куда стенку поставить, и племяннику не помешало бы иногда полазить. ДА и не столько факт отказа напряг, а манера, в которой он был высказан. И настроение стало портится, и тут же всплыли свежие воспоминания, о том, как я, мои подруги и он закрывали дачный сезон. Стало так противно. До физической тошноты противно.
Я так и не поняла причину, по которой сестра его выбрала. А с ее смертью, все его недостатки, которые она компенсировала, стали сильнее проявляться. Да и с алкоголем по старой русской традиции, он отношения имеет довольно близкие. Пить он не умеет, ему всегда мало, а когда напьется мне его прибить хочется.
Удивительно для себя самой, но я желаю ему смерти. Не со злом или ненавистью, а просто чтобы его не стало. Причём я прекрасно понимаю, что проблем, возможно, прибавится. Но желание от этого никуда не девается. Даже уроду, что напился и убил мою сестру, я не желаю плохого.
Никогда и ни к кому у меня таких чувств не было. И со временем это не проходит... К психиатру сходить что-ли...