Вообще-то ya не особо интересуюсь модой. Но иногда, особенно когда речь идет об истории...
Ни когда не могла понять эту странную страсть к СТИЛИЗОВАННОМУ национальному костюму, которую прививала нам с детства госпропаганда.
Ведь девицы в кокошниках размером с журнальный столик и завёрнутые в кружевные занавески, мало напоминали мне картины из учебника истории. И уж совсем не походили на серьезные исследования национальной одежды, иллюстрированные рисунками сделанными «с натуры».
Приталенные сарафаны с декОльтами, огромные кокошники и пришитыми фатАми, оборочки, рюшечки, фигушечки. Ну прямо сейчас – и в поле. Глуповато, особенное, если учесть, что мужская одежда маломальски соответствовала «оригиналу».
И тут ya наткнулась на книжку. Подумала, подумала и свела всё воедино. Эту СТИЛИЗАЦИЮ придумала не совдеповская госпропаганда. У такого странного отношения к народной одежде корни куда более глубокие.
В царствование Николая Павловича, в 1834 году, было введено оставшееся до конца существования монархии русское придворное платье, обязательное для ношения на церемониях и в торжественных случаях.
Это новое правило придавало придворной жизни ореол национального романтизма: «В дни больших празднеств и особых торжеств ... мужчины были в парадной форме, а дамы в народных костюмах, то есть в повойниках и сарафанах с треном, расшитым <..>. Такое торжество носило название большого выхода».
Императрица Александра Фёдоровна. 1830 год.
А это ПОДПИСАННЫЕ эскизы платьев! Вот это было сильно. Зато потом никаких мучений с тем, «что бы одеть?!».