В 1936-м обернется скандалом приезд Андре Жида. Считавшийся «другом Советского Союза» французский модернист, у которого в Москве выходит собрание сочинений, напишет в большом очерке «Возвращение из СССР» про тотальный контроль за общественной жизнью и литературой.
Кремлем устроена кампания «гневного отпора» – в том числе силами «простых тружеников», которые не могли читать французский оригинал. Ответ «со знанием дела» Политбюро поручает Михаилу Кольцову (см. 1934) – тот назовет очерк Жида «троцкистской бранью и клеветой».
А с декабря 1936-го по февраль 1937-го в СССР гостит Лион Фейхтвангер, знаменитый немецкий прозаик, еврей, эмигрировавший из гитлеровской Германии во Францию (позже – в США). Даже отмечая в книге «Москва. 1937», что населением «тяжелее всего ощущается жилищная нужда, приходится становиться в очередь в уборную и к водопроводу», автор уверен: советская столица «будет прекрасной», а ее «общественные здания монументальны» уже сейчас.
Намедни. 1936
Почему мы в разных временых итерациях так страстно желаем максимального одобрения