«Отдать последнюю рубашку» — русская черта, поражавшая европейцев. Отдать последнее не думая о себе, своей семье, своих детях. Сильная струна загадочной русской души. Но не всегда частности стоит
приводить к общим законам.
Есть на свете свои, есть враги, а есть чужие. Жизнями своих своих можно и нужно жертвовать, чтобы помогать чужим и даже врагам.
После неурожайных 1945-го и 1946 годов в России, на Украине и Молдавии наступил голод, пик которого пришелся на 1947 год. Власти неохотно помогают населению своими запасами, и от недоедания умирает до полумилиона человек.
читать дальшеКак и в начале 1930-х годов нынешний голод официально не признается. Регионы просят Москву помочь, только если истощение людей грозит остановить производство. Совмин РСФСР направляет союзному правительству план помощи больным дистрофией в марте 1947-го, когда голодает уже половина российских территорий. Одинаково жестко урезаны любые заявки на поддержку продовольствием: населения Ленинграда, служащих железных дорог, рабочих авиазавода в Комсомольске-на-Амуре. Помощь селу даже не обсуждается: деревня должна выживать сама, жертв там будет больше, чем в городе.
При неурожае планы заготовок не снижены, хлеб изымается подчистую и колхозники не получают за свои трудодни натуроплаты зерном. Зато его десятками тысяч тонн теряют на элеваторах, транспорте и складах: в 1946 дважды – в июле и октябре – выходят грозные постановления о «сохранности хлеба, недопущении его разбазаривания, хищения и порчи», но от советской бесхозяйственности не лечит даже страх. Загубленного зерна столько, что при выпечке хлеба доведена до 40% доля «примесей» – но это в городах, в селах и «смешанным» буханкам были бы рады.
Общее число жертв – от 1 до 1,5 млн человек – будут потом считать по «избыточной смертности». Кончины от голода пожилых людей обычно регистрировались как естественные. Тем, кто умер дома, могли не ставить диагноз «дистрофия». Демографические потери – еще выше, учитывая падение рождаемости в голодные годы. В абсолютных цифрах больше всего жертв в России до 700 (???) тысяч человек. В относительных – в Молдавии: 220 тысяч, порядка 10% населения. Критичность тамошней ситуации понимают и в Москве – в республике постоянно находится заммистра здравохранения СССР. Из северной Молдавии народ массово выезжает на Западную Украины, где гораздо сытнее. Перебежчиков в Румынию выдают назад, они становятся еще и изменниками родины. Сводки МВД зафиксировали ужасающие случаи канибализма и трупоедства в молдавских деревнях зимой 1947 года, когда люди безумели от голода.
С военных лет СССР получал международную продовольственную помощь. До благотворителей доходят слухи о голоде, и только американский Красный крест поставляет грузов на 31 млн тогдашних долларов. Из Швеции и Дании отправляют десятки тысяч продуктовых посылок в детские дома. Считается, что идет помощь жертвам войны – иначе СССР заграничное продовольствие не принимает. Часты отказы из-за боязни, что трудности страны сможет использовать буржуазная пропаганда. При этом нарастает экспорт зерна. Неурожай во всей Европе, и Москва поддерживает сателлитов – «восточный блок». Особая статья: снабжение своей зоны оккупации, Берлина прежде всего. Продолжаются закупки иностранного оборудования за счет хлебопоставок – это главный источник валюты. В 1948-м Советский Союз вывезет 3,2 млн т зерновых, почти как в 1938-1940 годах вместе взятых.
Хотя зерна в стране все равно остается в достатке – огромные объемы зачисляются в неприкосновенные стратегические резервы. Голода как бы нет – о нем публично не сказано ни слова, а секретные доклады об отчаянном положении на местах в Кремле считают «мягкотелостью» и «желанием разжалобить».
wiki